Навигатор: Главная страница > История пчеловодства > В Казанском крае.
Территория Среднего
Поволжья была заселена с глубокой древности. Эпоха неолита представлена здесь довольно
многочисленными памятниками. По данным палеоклиматологии, в эпоху неолита климат среднего
Поволжья был несколько мягче современного, следовательно, более благоприятным для жизни диких пчел.
Не отличалась существенно от современной и растительность эпохи неолита, если не считать более
значительной в то время облесенности территории, что создавало для пчел более благоприятные кормовые
условия. Производительные силы неолитических племен, их производственные навыки и орудия труда
были достаточно развитыми и совершенными для того, чтобы человек мог добывать и использовать продукты
диких пчел. Так называемая "охота за медом", характерная для эпохи неолита, представляла собой важный
источник средств существования человека, так как являлась единственной формой обеспечения его
легкоусвояемой углеводной пищей, необходимой ему для физического и интеллектуального
совершенствования. При бортевом пчеловодстве элементы производственного характера играют определяющую роль. Владелец пчел заботится не только об охране своих бортей, но и об отборе меда, о заселении бортей пчелами. Он уже специально подбирает, деревья, пригодные для поделки искусственных дупел — бортей, делает их, заселяет пчелами, способствует их размножению и т. д. Такое пчеловодство было у волжских болгар в конце X — начале XI вв. Столица болгар город Булгар был в то время одним из крупнейших в восточной Европе торговых центров, в которой товары мусульманского Востока обменивались на болгарские и славянские. В числе наиболее ходовых и распространенных товаров на рынке болгар были мед и воск, пользовавшиеся большим спросом в странах Востока. Наряду со славянскими племенами крупным поставщиком меда и воска в страны мусульманского Востока было болгарское государство. Мед и воск закупались восточными купцами на месте, в Булгаре, и Волжско-Каспийским водным путем доставлялись в Персию и соседние с ней страны. Параллельно с этим и болгарские купцы вели с восточными странами торговлю медом и воском, проникая со своими товарами в глубь азиатского континента, достигая иногда Багдада. Значительная часть продуктов пчеловодства с булгарского рынка шла по Волжско-Балтийскому торговому пути и в страны северо-западной и Западной Европы. В материалах по истории Татарии и исследованиях по археологии России, в раскопках периодов среднего железного века и, в частности, в Гляденовском костище в Пермской области, относящемся к по- следнему веку до н. в., кроме изображений зверей, птиц, встречаются и изображения пчел. Писатель X века Ибн-Фадлан, выражавший в своих трудах интересы восточных купцов, торговавших с Булгарней, писал, что среди предметов вывоза из Булгарии мед и воск занимали видное место. По его мнению, бортевое пчеловодство у населения этого государства составляло самостоятельную отрасль хозяйства. Любимым напитком у болгар писатель называет медовый напиток "ас суджув". Каэанское ханство, возникшее на месте болгарского государства в результате феодального распада Золотой орды, сохранило древние пчеловодные традиции местного населения. В эту эпоху районы среднего Поволжья по-прежнему славились богатством меда и воска. Пчеловодством в эту эпоху занимались не только собственно казанские татары, но в подвластные им народности угро-финской языковой группы (чуваши, мордва, марийцы), для которых пчеловодство и его продукты были не менее традиционными и более древними. О том, что в Казанском ханстве было развито пчеловодство, свидетельствуют письменные предания и легенды, народные обычаи и традиции. Даже перенесение г. Казани в первой половине XV века из глухих Арских лесов в устье р. Казанки при впадении ее в Волгу тоже как-то связывается с пчеловодством. По преданию, один богатый казанец обычно брал с собой прекрасную дочь на пчельники, стоявшие в лесу на месте теперешней Казани. Однажды, черпая воду из р. Казанки, она бранила строителя старого города за то, что он плохо выбрал для него место. Ее слова дошли до тогдашнего хана Али-бея, который потребовал девушку к себе. Она похвалила местность, где стояли пчельники ее отца, это и решило судьбу перенесения г. Казани на новое место. У татар и местных народов мед был предметом обязательного обихода при брачных обрядах и свадебных пирах. По свидетельству историков, "с самого дня помолвки жених должен почти ежедневно посылать своей невесте подарки, а в день свадьбы обязан непременно послать ей кадку меда и кадку коровьего масла. С окончанием брачных формальностей начинался свадебный пир. Прежде всего подавались на блюдах масло и мед, которые намазывались на хлеб и съедались каждым из присутствующих с торжественным видом. После продолжительного обеда гостям подавали кружку разведенного в воде меда (щербета); каждый из гостей выпивал из кружки по глотку или по два и клал на поднос деньги — по возможности". Пчеловодство у татар считалось священным занятием и многие муллы имели пчел. У чувашей пчеловодство также было очень важной отраслью хозяйства и по значимости шло сразу за земледелием. В описании быта мордвы говорится так: "Пьет мордва квас и свой национальный напиток из меда — пурэ, представляющий собой род сыченого пива". Пурэ был непременным угощением на девичнике (перед свадьбой) и на свадьбах. Местное население было убеждено в существовании особых хранителей возделанных человеком полей и устроенных им пчельников. Князь Курбский писал о марийской земле времен XVI—XVII веков: "Медов на той земле не вем, где б под солнцем больше было". До начала производства сахара из сахарной свеклы в прошлом веке мед был единственным сладким продуктом у местного населения. Ячменную кашу и овсяный кисель ели в праздники с медовой сытой. Из муки,и меда пекли всевозможные домашние печенья. Из меда и перги приготовляли сладкие и хмельные напитки. Медом поминали умерших. По мнению Н. И. Воробьева (1967), "пчеловодство — старинное занятие татар, известное еще с булгарских времен, и оно, несомненно, явилось наследством местных финно-угорских предков, у которых использование и разведение пчел началось с весьма отдаленных времен". Мед в значительном количестве шел из Мордвы и Кадома, близ земли Черемис, а также из областей Северской, Рязанской, Муромской, Казанской и Смоленской. И. П. Сырнев (1896), описывая промыслы и занятия населения, пишет, что пчеловодство в Поволжье развито довольно значительно, хотя в большинстве местностей ведется первобытным способом, и только местами благодаря заботам земств начинают прививаться разборные рамочные ульи, искусственная вощина, посев медоносных трав и прочие приемы рационального пчеловодства. По данным первых земских подворных переписей, в конце 80-х, годов прошлого столетня в Казанской губернии числилось 70 000 ульев, преимущественно в Мамадышском и Чистопольском уездах. Однако следует заметить, что сведения эти недостаточно точны и далеко не полны. Таким образом, пчеловодству как в древней, так и в средневековой Руси уделялось особое внимание. В первом своде законов древней Руси — "Русской правде", созданной в 1016 г., пчеловодству посвящено изрядное количество статей, по которым можно судить о той важной роли, которую оно играло в первом Русском государстве. Из "Русской правды" видно, что в то время кобыла стоила 3 гривны, корова — 2 гривны, а за разграбление княжеской борти взимался штраф — 3 гривны, крестьянской — 2 гривны. Пчеловодство было крупным источником доходов государственной казны. Владельцы пчел вплоть до 1775 г. облагались всевозможными пошлинами, оброками и налогами как в натуральном виде (в виде определенного % роев, меда и воска), так и в денежном выражении. И эти сборы были настолько весомым источником доходов княжеств и государств, что позволяли не только удовлетворять собственные потребности, но и служили одним из основных товаров для обмена или продажи в другие государства, а следовательно, и одним из основных источников, на который можно было приобретать необходимые товары в заморских странах. Поэтому бортевые угодья даже московскими царями передавались по наследству, а в завещаниях стояли следом за людьми (деревнями) и землей. Эти законоположения и любопытное определение ценностей некоторых предметов показывают, что пчелы ценились очень высоко. Не случайно поэтому как в этом своде законов, так и во всех последующих дошедших до нас законоположениях князей киевских, литовских, новгородских, польских, великих князей (царей) московских, Петра I н Екатерины II пчеловодство всемерно охранялось от возможных посягательств, наносящих ему вред или ущерб. Так, за самовольный захват чужих бортей, срубку или повреждение бортного дерева с пчелами и без пчел виновник обязан был платить большие штрафы. Характерно и то обстоятельство, что даже владелец леса не имел права трогать или нарушать имевшиеся в его лесу, но принадлежавшие другим лицам (бортникам) бортевые деревья с пчелами. Если он срубал свой лес, то и в этом случае бортное дерево должно было остаться нетронутым. По Уложению царя Алексея Михайловича (судебник 1646 г.), за умышленное уничтожение или порчу бортевого дерева с пчелами налагается пеня в 3 руб., а без пчел — 1,5, пеня за приготовленное же бортевое дерево, в котором еще не жили пчелы, — 25 алтын. За покражу или выдранне бортевых пчел без порчи бортей — 1,5 руб., за кражу пчел в доме или в пчельнике, или в лесу улья с пчелами — пеня в 3 рубля и, кроме того, наказание кнутом; за умышленную же подрубку дуплистого дерева с пчелами и выдранне из него меда назначается в пользу истца пеня в в руб. Первым, кто приказал произвести перепись бортей в казенных лесах, был царь Федор Алексеевич. Пчеловодство для наших предков являлось серьезным источником доходов государственной казны, поэтому русские цари начиная с Петра I проявляют к пчеловодству особое внимание. Так, Петр I подтвердил многие из статей этого Уложения о неприкосновенности бортевых угодий, об отдаче их в оброк и, наконец, сделал распоряжение о новой переписи бортей. Как видно из наставления писцам (1685 г., ст. IV), эта перепись была распространена на мордовские, черемисские, чувашские, вотяцкие деревни, поселки, пустоши и бортные угодья с указанием, "в каких местах они находятся, сколько в них дерев с пчелами и без пчел, и какое у которого бортника на деревьях знамя накладываю". Там же было сказано: "Бортннчьи земля н угодья, которые исстари запустели, отдавать на исток охочим людям из льготы, а льготы давать им на год или два". В этом указе строго карается укрытие бортей: "В случае открытия утаенных при прежней описи бортей и ульев взыскивать пошлину втрое". Однако все эти меры предпринимались правительством не в целях развития пчеловодства, в в целях упорядочения поступлений средств в государственную казну, в связи с чем они и не смогли остановить дальнейшего упадка русского пчеловодства, начавшегося уже в конце XVII века. К концу XVII! века пчеловодство как отрасль народного хозяйства и как источник государственных доходов настолько потеряло свое значение, что Екатерина II вынуждена была отменить с него наложения. В манифестве, изданном в 1775 г., сказано: "...где еще есть сбор с бортевого или пчельного угодья повелеваем впредь оного не сбирать н не платить". Упадку пчеловодства способствовало уничтожение лесов, увеличение населения, развитие винокурения и сахароварения и другие причины, |
